Юрий Иванович Ермолаев

Можете нас поздравить!

Дорогие ребята, юные читатели!

Вы откроете книгу, и с первых страниц писатель Юрий Ермолаев введёт вас в знакомую вам жизнь школы и пионерского отряда. Знакомую и незнакомую, потому что так много разных любопытных и забавных случаев известно писателю, о каких вы и не слышали. Множество ребят знает он, и вам их узнать будет интересно и радостно.

Вы и посмеётесь, читая книгу Юрия Ермолаева, расхохочетесь даже на иных страницах, не раз и задумаетесь. И наверное, захотите после прочтения книги внимательно приглядеться к своей собственной школе, своему отряду, своим товарищам.

Юрий Ермолаев весёлый и добрый человек, оттого и его книги весёлые и добрые.

Редко бывает, что человек становится писателем прямо со школьной скамьи. Писателю необходим жизненный опыт, много знаний, чтобы было о чём рассказывать. Вот Юрий Ермолаев сначала стал актёром, очень хорошим актёром, а в то же время хотелось писать, и именно для детей. Какой талант пересилит? Пересилила тяга к писательству. Как интересно встречаться с ребятами в школе и Дворце пионеров, пионерском лагере и просто где-нибудь в летнем парке или на зимнем стадионе! Сколько друзей-школьников у Юрия Ивановича Ермолаева! Придёт он в библиотеку — окружат тесной толпой, не отпускают.

О них, своих хороших юных друзьях, Юрий Иванович написал первые рассказы. Передали по радио. Посыпались письма, душевные, благодарные отклики радиослушателей, не только юных — писали и мамы, и папы, и бабушки. Это окрылило, решило судьбу — Юрий Иванович Ермолаев становится детским писателем. Увлечённым, влюблённым в своё дело. Влюблённым в своих лукавых и озорных, отзывчивых и умных, деятельных и изобретательных героев.

Вот и в повести «Можете нас поздравить!» друзья-товарищи четвероклассники Петя и Павлик и учатся, и дружат, и изобретают интересную игру, полную тайн и надежд. Игра имеет серьёзный смысл, приносит пользу. Но я не хочу вам заранее открывать тайну Пети и Павлика — интереснее самим прочесть и узнать.

В другой повести Юрия Ермолаева «Стрелы пущены в цель» меня тоже увлекает бурная пионерская жизнь, ребячьи выдумки, шум школы, беготня, разговоры, и всё время, всё время что-то изобретается, открывается, ищется. Мне нравится девочка Света Мохова. Она очень застенчива и от застенчивости кажется робкой. Но когда потребуется, она сумеет стать твёрдой. Наверное, вы тоже полюбите Свету Мохову и её товарищей и подружек.

Итак, дорогие юные читатели, перед вами книга интересная, весёлая, увлекательная и, наверное начав читать её, вы не оторвётесь до конца и скажете автору:

— Спасибо!

Мария Прилежаева

Можете нас поздравить!

Ребята!

Я, четвероклассник Петя Мошкин, и мой друг Павлик Хохолков ужасно переживали, что наше звено не дружное. Павлик даже сказал однажды: «У нас не звено, а настоящий винегрет!»

А каково это было слышать мне, звеньевому? Вот я и решил: так больше продолжаться не может!

Мы постарались сдружить звено и исправить самого большого лентяя — второгодника Федьку.

Про наши дела и написана эта повесть. Автор назвал её «Можете нас поздравить!». Наверное, он подумал, что мы уже всё сделали. А я считаю, поздравлять нас рано. Только сейчас у нас что-то начинает получаться. А до этого — одни неприятности и переживания.

С пионерским приветом

звеньевой Петя Мошкин

Не дали отдохнуть!

Четырнадцать дней! Сто шестьдесят восемь часов! Десять тысяч восемьдесят минут! Подумать только! И всё это свободное время было уже позади. Зимние каникулы кончились. Учебник лежал на парте, авторучку я держал в руке и все четыре урока должен был слушать Ираиду Кондратьевну. Должен… а я хоть и сознаю это, а всё равно думаю о другом…

Скоро в наш город приедет столичный цирк. Я прочитал об этом в городской газете. Вот бы взять шефство над хищниками! Блестящая идея! Мне нравится возиться с животными. Соседский щенок меня больше, чем своих хозяев, любит. В каникулы ни на шаг от нас с Павликом не отходил.

Павлик — это мой друг. Мы с ним всегда вместе. С первого класса за одной партой сидим. Я решил сказать ему про свою идею.

— Над хищниками нам шефствовать не разрешат, — замотал головой Павлик, — мы — несовершеннолетние.

— Тогда давай шефствовать над верблюдами.

— Нет уж, спасибо, — наотрез отказался Павлик, — мне такого счастья не нужно. Верблюды плюются. Я, когда ездил в Москву, видел, как в Зоопарке ни с того ни с сего верблюд плюнул на гражданина в шляпе. Всю шляпу испортил. А у меня форма новая.

Павлик такой чистюля, просто ужас? За свою аккуратность он у нас третий год бессменный санитар. Как во втором классе выбрали, так до сих пор никем не заменили.

— А что мы тогда после уроков будем делать? — спросил я.

— Пойдём в кино? — предложил Павлик.

— Нет уж, хватит, — замахал я руками.

В Доме культуры шёл всё тот же фильм, который мы с Павликом видели в каникулы шесть раз. Почти наизусть выучили. Я посмотрел на Женьку Рогова и стал писать ему записку: ведь его отец директор Дома культуры, и Женька всегда раньше всех знает, когда будет новый кинофильм. Но тут за моей спиной загудел, точно шмель, своим басом Федька Батов.

— Сегодня в Доме культуры новую кинокомедию покажут, — сообщил он сидящим позади него дружкам — Антону Здобнову и Гришке Гвоздикову, — «Полосатый рейс» называется. От смеха под стульями валяться будете.

— Я не буду валяться, — огорчился Гришка Гвоздиков, — у меня денег нет.

— И не надо, — утешил его Федька, — пройдём бесплатно.

— Ты что, директором ДК стал? — усмехнулся Антон.

— Может, шапку-невидимку заимел? — добавил Гришка.

— Соседка наша в ДК стала контролёром работать. Она мне сказала: «Приходи с дружками, пущу вас на балкон». — И уже совсем тихо Федька добавил: — А вы ещё кого-нибудь позовите. Возьмём с них за кино по гривеннику, и порядок. Потом в буфете фруктовой воды напьёмся.

— А всех-то пустит? — с сомнением спросил Антон.

— Будьте покойны, — кивнул головой Федька. — Она хочет из нас актив юных зрителей сделать. Чтоб мы перед детскими сеансами помогали.

— Тогда пропустит, — решил Антон.

— Я двоих приведу, — угодливо пискнул Гришка Гвоздиков и вкусно причмокнул, будто уже пил фруктовую воду.

— А я профессорского сынка Кирку Краснова заманю, — раскинув умом, сказал Антон, — у него всегда денежки звенят.

— Профессорского хорошо, — оживился Батов, — с него можно подороже взять.

— В том-то и дело, — понимающе подмигнул Антон.

Я толкнул Павлика в бок.

— Слышишь, что затевают?

— Только бы Генька Шубин ничего не узнал, а то опять на тебя раскричится, — встревожился Павлик.

Генька Шубин — наш председатель совета отряда, а я — звеньевой. Федька, Антон и Гришка в моём звене. Потому-то за каждое безобразие, которое они устраивают, мне и достаётся от Геньки. Вот нажалуется Кирка Краснов своему отцу, что Батов с дружками все деньги у него выманил, позвонит тот в школу, и завтра Генька весь день будет меня допекать: «Куда ты только смотришь, Мошкин? Опять твоё звено отряд позорит?» Как будто я сложа руки сижу, а не всё время начеку. Только что я могу сделать, если Федька даже директора школы не слушается? Уж сколько раз директор его вызывал. А толку чуть! Даст Батов слово исправиться, а на другой день опять что-нибудь выкинет.