Надо было продать мебель, которую отчим и мама решили не брать на новую квартиру. Потом найти грузчиков и заказать такси. Тут тоже было много хлопот. В конце августа грузовые такси нарасхват. Ведь почти полгорода возвращается с дач. У мамы приняли заказ только на третье сентября.

Но эти хлопоты не волновали Свету. С каждым днём её всё больше тревожило другое: скоро она пойдёт в новую школу. Вчера мама отвезла туда её документы. О том, чтобы Света училась в деревне у бабушки, мама и слушать не хочет. Уж как Света уговаривала её! Даже пообещала стать отличницей. Ничего не помогло. Только рассердила маму ужасно. Вот Света и тревожится теперь, как её в новой школе встретят. Если бы прийти в класс первого сентября, вместе со всеми, ещё полбеды. Наверное, в классе будут и другие новички. А четвёртого сентября к этим новичкам уже привыкнут, и самой новенькой будет она.

Света просто не могла себе представить, как это она войдёт в совсем незнакомый класс, в котором никого-никого не знает, даже учительницу. Когда Света думала об этом, у неё сердце куда-то исчезало и почти не билось. Вот как сейчас…

Но тут мысли Светы прервал шум подъехавшего к дому грузовика.

— Наконец-то! — обрадовалась мама и бросилась к туго увязанным тюкам. — Света, мама, берите что полегче.

Света подхватила набитый учебниками портфель, взяла сидящего на окне своего любимца плюшевого мишку Тапа и побежала к машине.

Света начала было забираться в кузов, но шофёр велел сесть ей в кабину. Вот здорово! Уселась Света рядом с ним и принялась осматривать двор.

Удивительное дело! Ей совсем не жалко было уезжать. Пожалела Света лишь о том, что во дворе не было никого из её одноклассников. Вот бы они позавидовали ей!

Света мечтает

Наверное, никто так не любит мечтать, как Света! Ведь другой возьмёт и поступит как ему хочется. А Света из-за своей робости очень часто поступала не так, как хотела. Потому-то она и мечтать очень любит.

Зажмурилась Света и представила свои проводы не такими, какими они были, а такими, как ей хотелось.

…Едва она вышла с портфелем и медвежонком Тапом из подъезда, как её оглушил лихой свист. В тот же миг со всех сторон подъезд облепили ребята из Алькиного звена. Оказывается, они уже давно устроили засаду под лестничными ступеньками.

— Стой, ни с места! — сказал Алик-Чапай и протянул Свете букет золотых шаров. — Держи на прощанье.

Света взяла букет и раздала каждому, кто прибежал проводить её, по цветку, приговаривая:

— Жёлтый цветок к разлуке.

— Мы не будем разлучаться, — сказала толстая Сонечка, — приезжай к нам каждый выходной.

— Пиши, как тебя встретят в новой школе, — потребовал Алик и грозно добавил: — Если что, дай знать!

— Обязательно напишу вам самое длинное письмо, — пообещала Света и вдруг заметила, что все почему-то прячут за своими спинами Сашулю. Но вот Сашуля вырвался вперёд и вытащил из-под пальто фанерную шкатулку. Ту самую, которую они с Аликом ещё весной делали целый месяц на уроках труда. Тогда шкатулка очень понравилась Свете. Оказывается, мальчики не забыли этого и вот теперь, в день Светиного отъезда, решили подарить ей свою шкатулку. Открыла её Света, а там на листочке бумаги стихи написаны:

— Не забуду! — сказала сияющая Света.

— Мы ведь друзья на всю жизнь, — подтвердил Алик-Чапай и так оглушительно свистнул, что у Светы даже в ушах зазвенело. Она зажмурилась и затрясла головой.

— Помни наших! — засмеялся Сашуля и протянул Свете руку.

Алик тоже протянул руку, а Сонечка, Оля и Тоня бросились к ней целоваться. В это время из подъезда вышла Светина мама и сказала:

— До свидания, ребята, приезжайте к нам в гости! Передавайте привет от меня и Светы Нине Петровне.

— Спасибо за приглашение! До свидания! — закричали ребята и вместе со Светой подбежали к грузовику.

Света села рядом с шофёром, и Алик подал ей в кабину шкатулку. А Сашуля, шмыгнув носом, сказал:

— Вот бы мне рядом с шофёром прокатиться! — и провёл рукой по блестящему зубру, который был привинчен к радиатору. Тут шофёр дал прощальный гудок, Света высунулась из окна кабины и замахала ребятам…

Света в самом деле замахала рукой пионерскому отряду, который повстречался им на пути. Очевидно, ребята шли на какую-нибудь экскурсию.

— Не высовывайся из кабины, девочка! — строго сказал шофёр.

Света посмотрела на его сосредоточенное лицо и перестала улыбаться. В зеркальце над шофёром было видно окошко, проделанное в задней стенке кабины. В зеркальце отражался весь кузов. На большом узле трясся плюшевый Тап. Он прижался к борту грузовика и смешно клевал носом.

«А что, если можно было бы его оживить? — неожиданно для себя подумала Света. — Ну и весело б у нас было! А вдруг он загрыз бы меня? — испугалась Света, но тут же сама себя успокоила: — Нет, друг не может так поступить. Как только бы он ожил, сразу бросился бы обнимать меня». И, точно подтверждая это, Тап подскочил на пригорке и плюхнулся носом в маленькое окошечко.

На новом месте

В новой квартире уже была расставлена новая мебель. Какая она оказалась красивая! В спальне мамы и отчима стоял большой, во всю стену, шкаф, деревянная кровать и низенький столик с высоким узким зеркалом. Вся мебель была тёмно-коричневого цвета, чуть светлее плюшевого Тапа. Сначала Света удивилась, почему шкаф такой большой, а без зеркала. Но потом решила, что оно совсем не нужно. Шкаф так блестел, что отражал в себе комнату гораздо красивее любого зеркала. В нём все вещи казались немного темнее, чем были на самом деле, и оттого ещё наряднее, а Света выглядела настоящим негритёнком.

Интересно, какой шкаф внутри? Жаль, что в замочной скважине нет ключа. Повернула бы его Света и посмотрела, что там делается. Впрочем, даже хорошо, что ключа нет, а то вдруг замок сломается или ещё что случится.

Один раз Света уже пострадала из-за своего любопытства. Было это два года назад. В день рождения мамы отчим купил ей в подарок красивое чёрное платье с серебряными лепесточками вокруг воротника. Мама была в нём лучше шамаханской царицы из сказки Пушкина. После вечера платье повесили в шкаф и заперли. А ключ остался торчать в замочной скважине. Утром, когда мама с отцом ушли на работу, Света (она училась тогда во вторую смену) открыла тайком шкаф, достала платье и нарядилась в него. Платье было ужасно велико Свете. Но она завернула рукава, подобрала юбку и немножко походила в нём по комнате. А как стала снимать, тут-то серебристые лепесточки и запутались в её волосах. Еле-еле отцепила их Света. И — о ужас! — лепесточки уже не лежали больше так красиво и аккуратно вокруг воротника, а топорщились во все стороны, точно растрёпанные на ветру маленькие птичьи пёрышки. В первую минуту Света хотела бросить платье в шкаф, на пол, будто оно само упало с вешалки, но ведь это нечестно. И Света решительно заперла шкаф, а платье оставила до прихода мамы в комнате на стуле. Как только мама пришла с работы, Света рассказала ей всё. Мама некоторое время молча смотрела на платье, а потом вдруг заплакала, как маленькая. Мамины слёзы были для Светы тяжелее всяких упрёков. Поплакав вместе, Света и мама понесли платье в ателье, где мастер постарался исправить лепестки и придать им прежний нарядный вид. Так отчим ничего и не узнал. А если теперь что случится, мама, пожалуй, не станет скрывать это от отчима. Ведь она рассказывает ему всё-всё, а Свету даже забывает иногда спросить, вызывала ли её учительница.

Да, пожалуй, будет лучше, если она поскорее отойдёт от шкафа. И Света ушла в кабинет отчима. Там были новые, блестящие полки для книг, кресло и полированный письменный стол.

«Разве за таким столиком можно писать? — покачала головой Света. — В момент чернилами зальёшь». И она ушла в столовую, где мебель была старая.